Новости

На нем выступали и представители нашей страны. Вернувшись, рассказали, что у нас общего, в чем лучше «мы», а в чем пример стоит брать с «них». Интересно, что общий язык в этот раз находили с помощью не столько переводчиков-синхронистов, сколько искусственного интеллекта.

На уровне молекул

От России были представители Ассоциации им. Е. И. Шварца — она объединяет специалистов в области молекулярной медицины, медицинской и лабораторной генетики. Если по‑простому, все мы заинтересованы в применении молекулярных методов в медицине. С их помощью бездетной паре быстрее поставят диагноз и подберут лечение; онкопациенту назначат оптимальный препарат; выявят редкую болезнь; помогут родить здорового ребенка. И так далее.

— Вот чего нельзя допустить: когда ученые в своих лабораториях получают результаты, а врачам непонятно, что с ними делать, — говорит Валентина Ларионова, президент Ассоциации им. Шварца. — У нас есть технологии, есть специалисты. Но нас мало и очень часто мы врозь. Это очень плохо.

Ассоциация и наводит «мосты», создает общие для ученых и медиков рабочие площадки, проводит школы для врачей.

В последние годы подвижки существенные, продолжает Валентина Ларионова (она и ученый, и медик — профессор кафедры педиатрии и детской кардиологии Северо-Западного государственного медуниверситета им. И. И. Мечникова). Например, теперь новорожденных проверяют на 36 врожденных заболеваний. А в московском онкоцентре им. Н. Н. Блохина Минздрава РФ благодаря консилиумам с участием молекулярных биологов могут «штучно» подобрать терапию.

Ларионова уверена: Россия — одна из лидирующих стран в вопросах молекулярной медицины. На «массовом уровне» эти достижения, возможно, не так заметны, поскольку технологии обычно оттачиваются на лечении редких болезней, а затем переходят и в массовую медицину. Это как с космосом: материалы создаются для космических кораблей, а потом применяются в обыденности: хоть в фильтрах для воды, хоть в производстве кроссовок.

Общие интересы

У Китая с его полуторамиллиардным населением — те же демографические проблемы, что и у России. Некоторые «проросли» из благоприятных обстоятельств. Увеличивается продолжительность жизни — значит выше риск «возрастных» заболеваний; растет уровень жизни — и семьи откладывают рождение ребенка «на попозже», а к тому моменту у родителей уже накопились проблемы со здоровьем. И так далее.

Что лучше развито у китайцев? Технологии, приборы. В Поднебесной в этой области работает множество компаний, а высокая конкуренция побуждает повышать качество и не задирать цены.

— Китайские коллеги видят российский рынок как площадку для себя, при этом в Китае множество технологий, в которых мы заинтересованы, но много и таких, которые нам не нужны, — предупреждает Илья Кирсанов, гендиректор Академии молекулярной медицины. Грамотно оценивать, что нужно/не нужно, лучше централизованно, считает Кирсанов.

Развитие медицинских технологий в Китае и их продвижение пользуется «колоссальной и долгосрочной поддержкой государства», продолжает Андрей Глотов.

— Мы посетили национальный биобанк Китая, причем управляет им частная корпорация. Спросили: «На сколько лет запланирован проект?». Нам ответили: «Навсегда».

Сейчас в этом биобанке собирают и те данные генетических исследований, которым пока нет применения. Это задел на будущее: кто знает, что пригодится науке потом?

Китайцев в свою очередь заинтересовала так называемая база репродуктивных потерь — ее создают в НИИ им. Отта: информация о неудачах с ЭКО, о невынашиваемостях беременности.

В России программа неонатального скрининга (то есть обследования новорожденных) шире, чем в Китае. Но в Поднебесной больше внимания уделяют пренатальному (то есть дородовому) скринингу. В одной из китайских провинций практически исчез синдром Дауна — во всяком случае так уверяют китайские специалисты.

— В чем мы точно сильнее, это во вспомогательных репродуктивных технологиях, в том числе в ЭКО, — утверждают представители Ассоциации им. Шварца. Но подчеркивают: без широкого внедрения генетических технологий эффективность этого метода будет низкой. Можно гордиться десятками тысяч проведенных циклов ЭКО в год — но важнее, сколько из них позволили появиться на свет здоровому ребенку.

В России ведется много исследований в области старения и долголетия, отмечает Олег Глотов, зав. отделом экспериментальной медицинской вирусологии, молекулярной генетики и биобанкинга Детского научно-клинического центра инфекционных болезней. Китайцев очень интересует тема активного долголетия: нация тоже «стареет», и вопрос, как продлевать активность, для государственной системы здравоохранения стоит остро: в Поднебесной не миллионы, а сотни миллионов людей «в возрасте».

Как ИИ врачам помогал

На прошедшем китайском форуме наши ученые испытали технологию совершенно не медицинскую. Переводческую.

На научных международных форумах рабочий язык — английский. Но это сразу ограничивает число участников: ученые вроде как обязаны знать английский, а медики — вроде как нет. В любом случае нет гарантий, что собеседники, общаясь на чужом для обоих языке, поймут друг друга в полной мере.

Можно, конечно, общаться на родном, через синхрониста. Но переводчиков с китайского, мягко говоря, меньше, чем с английского. А тех, кто уверенно переводит слова вроде «фенилаланин-4‑гидроксилаза» (и это из самых простых), — еще меньше.

В любом случае на родном языке человек гораздо точнее выражает свою мысль. И тут на помощь пришел искусственный интеллект.

Татьяна Уржумцева, первый секретарь посольства РФ в Китае (также руководит Российским культурным центром в Пекине), протестировала с синхронистами несколько ИИ-программ. Нашли оптимальную — и благодаря ей выступления российских ученых смогли слушать все заинтересованные китайские медики — а в форуме участвовали представители ста с лишним университетов.

— Нас уже пригласили провести совместное мероприятие на базе четырех университетов Китая, — говорит Валентина Ларионова.

Только, подчеркивают, вряд ли получилось бы обзавестись связями без поддержки на госуровне. Еще одна «китайская» особенность — предпочитают сотрудничать на уровне не личных связей (как у нас), а коллективных.

— Общение малыми коллективами или даже личное не даст того эффекта, который дает общение через профессиональные медицинские сообщества, — констатирует Андрей Глотов.

Поэтому самые эффективные связи — условно, не профессор Иванов и профессор Ли. А, к примеру, та же Ассоциация Шварца и Университет Цинхуа (один из лучших в мире).

— И без поддержки государства делать что‑то в Китае очень сложно, — констатирует Татьяна Уржумцева. — Мы заручились поддержкой Россотрудничества — получили поддержку и китайского правительства.
(Источник: spbvedomosti.ru)